Казалось бы, должно стать легче, учитывая, что последние два года я понемногу его теряла, но это не так… Потому что не могу перестать думать обо всем, чего еще лишусь.

О том, чего мы никогда не испытаем.

– Он никогда не увидит, как я выхожу замуж, – выдавливаю я, когда очередная волна горя накрывает меня целиком.

Однажды папа сказал, что день моей свадьбы станет лучшим и худшим днем в его жизни. Когда я спросила почему, отец ответил, что все потому, что он отдаст меня человеку, который будет любить меня так же сильно, как он сам… Но это также означает, что папа меня потеряет.

Но в итоге это я теряю его.

Я чувствую, как со следующей мыслью еще один кусочек откалывается от моего и так разбитого сердца.

– Он никогда не увидит своих внуков.

Папа говорил, что я никогда не пойму, насколько глубокой может быть любовь, пока у меня однажды не появятся собственные дети.

Но мне не нужно иметь детей, дабы понять это, потому что моя любовь к нему глубже океана.

Возможно, именно поэтому я уже выплакала столько слез, что хватило бы на один из них.

Этого не должно было случиться.

Он не должен был бросать меня вот так.

– Теперь я совсем одна.

– Нет, не одна, – хрипло произносит Феникс.

Я одна.

Папа говорил, что я – весь его мир… Но и он тоже был моим миром.

Теперь мой мир холоден и погружен во тьму.

Феникс берет меня за подбородок, наклоняя лицо так, что у меня не остается выбора, кроме как смотреть на него.

Наклонившись, он сокращает расстояние между нами и целует меня с такой нежностью, что меня охватывает прилив тепла.

А затем шепчет мне в губы три слова… Три слова, которые заставляют Вселенную резко остановиться, прежде чем вспыхнуть пламенем.

– Выходи за меня.

Глава 75

Феникс

– Нет! – восклицает Леннон, вскакивая со стула. – Ты сошел с ума.

Забавно, ведь я никогда еще не чувствовал себя более здравомыслящим.

Леннон для меня все.

Я знал это, когда писал первое письмо, и теперь уверен в этом как никогда ранее.

И хотя я не могу исправить произошедшее, в моих силах дать ей это.

Доказательство того, что она не одна. Что у нее есть семья.

Что, хоть Леннон и теряет первого мужчину, который ее полюбил… У нее все еще есть другой, который любит ее столь же сильно.

– Выходи за меня замуж, – повторяю я.

Ее потрясенный взгляд встречается с моим.

– Нет. Перестань просить… – Она хмурится. – Требовать.

К черту. Я буду требовать, пока она не согласится.

Она отступает на несколько шагов, а я на столько же подхожу ближе.

– Выходи за меня, Леннон.

Позади меня раздается удивленный вздох, и, даже не поворачиваясь, я понимаю, что это миссис Палма.

Возмущаясь, Леннон прожигает меня пылким взглядом.

– Ты сумасшедший. Мы даже не вместе.

И в этом виноват я.

Иногда мы жаждем чего-то так сильно, что готовы отказаться от всего, дабы заполучить желаемое, но я усвоил урок.

Я знаю, каково это – потерять ее, и ничто этого не стоит.

Мне просто нужно, чтобы Леннон поняла, что за то, что у нас есть, стоит бороться.

– Хотела бы ты провести со мной остаток жизни, если бы я не облажался?

Мне плевать, что, по ее мнению, могло между нами произойти в будущем. Я хочу знать, что чувствовала эта штуковина в ее груди.

Что она чувствует сейчас.

Леннон снова отступает, только на этот раз ее спина упирается в стену.

Я сокращаю пространство между нами, загоняя ее в ловушку. Если она захочет сбежать, ей придется пройти через меня, но она не сможет, поскольку я никогда ее не отпущу.

– Да, – шепчет она, отводя взгляд. – Я уже говорила, что любила тебя…

– Ты все еще любишь меня?

Мучительный вопрос, но ответ мне уже известен.

Я, черт возьми, ощущаю его всей своей кожей. Эта девушка так глубоко засела в мою душу, что даже лучший хирург на планете не смог бы вырезать чувства к ней.

И я знаю, что она испытывает то же самое ко мне. Просто Леннон боится, что ей снова разобьют сердце.

Но я проведу остаток своей жизни, не только собирая его по кусочкам, но и оберегая его.

Чувствуя себя побежденной, Леннон морщится.

– Да.

Я упираюсь рукой в стену рядом с ее головой.

– Хорошо, потому что я люблю тебя.

Ее взгляд находит мой. Я знаю, что она видит правду в моих глазах, поскольку ее стены рушатся и она, наконец, открывается мне.

Но одной любви недостаточно, требуется что-то еще – нечто существенное, – чтобы жить и без труда преодолевать все эти чертовы испытания, которые судьба иногда подбрасывает влюбленным.

– Ты мне доверяешь?

Я задерживаю дыхание. Минута может показаться вечностью, в ожидании, пока любимая женщина решит, достоин ли ты ее.

И хотя я мог бы стоять здесь, бить себя в грудь и кричать, что даже если я буду злить ее по крайней мере раз в день до конца нашей жизни, я никогда больше не причиню ей боли… Но это ни черта не будет значить, если она сама в это не поверит.

В глубине души она наверняка осознает, что если бы я мог повернуть время вспять, то выбрал бы ее.

Резкий выдох Леннон пока мой единственный ответ.

Но тут она поднимает подбородок. Ее взгляд скользит по каждому дюйму моего лица, прежде чем дойти до глаз.

– Теперь доверяю.

Обвив рукой талию Леннон, я целую ее.

Наш поцелуй искренний и уязвимый. Он таит в себе извинение за ошибки, которые я совершил, и обещание, что никогда не уничтожу то, что она мне вернула.

Это клятва. Обет.

– Выходи за меня, – повторяю я.

На этот раз она, наконец, дает мне то, чего я так отчаянно жажду.

– Хорошо.

Как бы мне ни хотелось остаться здесь и поклоняться ее губам, у нас не так много времени.

Я видел, как опустошила ее мысль, что отец не будет присутствовать на свадьбе, но я сделаю так, что все пройдет как положено.

– Сейчас вернусь.

Замешательство омрачает черты ее лица.

– Куда ты?

– Хочу найти священника. – Я поворачиваюсь к миссис Палме, которая все еще стоит у двери, шмыгая носом. – У них же здесь есть один, верно?

Она промокает глаза салфеткой.

– Да, есть больничные капелланы.

– Постой, – пищит Леннон. – Ты хочешь сделать это сейчас?

– Я хочу провести с тобой остаток жизни, Леннон. И чем раньше начнем, тем лучше.

Уже собираясь уходить, я понимаю, что пропустил важный шаг.

Тот, который бы имел значение и для Леннон, и для ее отца, сложись обстоятельства иначе.

С тяжестью в груди я смотрю на него.

Мне не удастся поговорить с ним как мужчина с мужчиной и получить благословение на брак с его дочерью.

Черт, он, скорее всего, послал бы меня на все четыре стороны, и я не могу его за это винить.

Но я все равно даю ему обещание.

То, которое никогда не нарушу.

Я всегда буду о ней заботиться.

Глава 76

Феникс

Примерно через десять секунд после того, как капеллан объявил нас мужем и женой, отец Леннон скончался.

Будто дождавшись, что я выполню свое обещание и она окажется в надежных руках.

Утешать новоиспеченную жену, когда она умирала от горя в моих объятиях в тот день, который призван стать лучшим в жизни человека, было нелегко, но не зря мы решили придерживаться традиционных клятв, включающих слова «и в горе, и в радости».

Хотя я сделал небольшое дополнение к своей. «Клянусь любить и лелеять… и никогда больше не красть», что смутило священника и заставило Леннон покачать головой, прежде чем на ее устах появился слабый намек на улыбку.

С тех пор прошло четыре дня.

Сегодня состоятся похороны.

Леннон пыталась взять себя в руки и спланировать все как можно лучше, но, когда настало время выбирать гроб, она совсем расклеилась.

И с тех пор так и не пришла в себя.