– Все… сложно.

– Очень сложно, – добавляет Скайлар. – Настолько, что это один большой секрет. Верно, Леннон?

Я не могу понять, помогает она или вредит.

Однако Куинн кивает в знак понимания.

– Потому что неправильно трахать своего босса. Хотя и очень заводит.

Скайлар смеется, а я давлюсь водой.

– Вообще-то, мой босс – Чендлер, – говорю я, когда снова могу дышать.

Куинн кривится.

– Отвратительно. Пожалуйста, не трахайся с ним тоже. Объективно говоря, мой брат гораздо лучше.

– Я не трахаюсь… – Внутренне съежившись, я потираю виски. – Слушай, у нас с твоим братом давняя история.

Куинн закидывает ноги на столик.

– Отсюда и сложности.

Она более проницательна, чем я думала.

– Да. Но мы не встречаемся. Мы просто друзья.

– Очень хорошие друзья, – поджимает губы Скайлар.

Да поможет мне Бог, я сниму кожу с ее любимой пары обуви, если она продолжит в том же духе.

– Ага. – Я морщу нос. – Ну, знаешь, вроде вас с Мемфисом, настолько же хорошие.

Скайлар бросает на меня злобный взгляд и возвращает внимание к ноутбуку.

Куинн задумывается.

– Значит, вы друзья по траху. Понятно.

Мне бы очень хотелось, чтобы она перестала так часто употреблять слово «трах», но сейчас я не могу сосредоточиться на этом, поскольку есть дела поважнее.

– Я буду очень признательна, если ты оставишь это только между нами, девочками, хорошо? Если Чендлер узнает, меня уволят.

Кивнув, Куинн хватает последний кусок пиццы из коробки.

– Не волнуйся. Я не стукачка.

В таком случае кризис предотвращен.

– Спасибо.

Чендлер влетает в гримерку, словно летучая мышь из ада, выглядя более напряженным, чем обычно. Что уже о многом говорит. Мне тут же становится плохо. Я предполагаю, что он подслушал наш разговор, но то, что он говорит дальше, еще хуже:

– Мать преступницы здесь. Она кричала на улице, что группа держит в заложниках ее несовершеннолетнюю дочь.

На его лбу вздувается вена.

– Она угрожала вызвать полицию, к которой, очевидно, имеет прямое отношение, учитывая, что ее муж – чертов шериф.

Он выкрикивает последнюю часть так громко, что Куинн вздрагивает.

Скайлар сказала, что опустила этот маленький кусочек, когда сообщила ему о ситуации с Куинн, чтобы он не взбесился.

Теперь понимаю почему.

Скайлар поднимается со стула.

– Проклятье.

Да. Это кошмар не только для Феникса и Куинн, но и для пиар-команды.

– Она все еще на улице? – спрашивает Скайлар.

Чендлер начинает отвечать, но какая-то женщина протискивается мимо него, вбегая в гримерку. Подобно Куинн, она красива, стройна, у нее масса вьющихся светлых волос и зеленые глаза. И, как и в случае с Куинн и Фениксом, за такое телосложение можно умереть.

Она сразу же обращает внимание на дочь.

– Пойдем, Куинн. Мы уходим.

Девочка вцепляется в мою руку, как в спасательный круг.

– Пожалуйста, не заставляй меня возвращаться туда. Пожалуйста.

Мое сердце сжимается.

Мы со Скайлар обмениваемся тревожными взглядами. Я не в состоянии помешать этой женщине забрать дочь, но, возможно, сумею выиграть немного времени.

Я встаю, и Куинн тоже.

– Она никуда не уйдет, пока мы не поговорим с Фениксом.

Что-то вспыхивает в глазах этой женщины, стоит только мне произнести его имя, и я без тени сомнения понимаю, что Куинн говорила правду. И чувствую вину за то, что сомневалась в ней.

– Пойдем со мной, Куинн. Сейчас же.

Бросившись вперед, она пытается схватить дочь, но та отшатывается и до боли сжимает мою руку.

– Нет!

– Отойдите назад, леди, – рычит Скайлар, удивляя всех нас. – Она не хочет идти с вами.

Женщина возмущается, а ее яростный взгляд мечется между всеми нами.

– Она моя дочь. Держа ее в плену, вы совершаете преступление.

Я разыгрываю единственную карту в своей колоде.

– В таком случае я позвоню в полицию.

– Леннон, – шипит Куинн. – Ты обещала.

Но моя угроза срабатывает, поскольку ее мама мгновенно замолкает и делает шаг назад.

Во мне бурлит отвращение.

– Так и думала.

Убедившись, что Куинн находится по безопасную сторону от меня, где мать не сможет ее схватить, я иду к двери.

– Отведу ее в автобус.

Я ожидаю, что Чендлер будет упираться, но, к моему удивлению, он молчит.

Как бы мне ни хотелось предупредить Феникса о присутствии его мамы, это невозможно, поскольку он на сцене.

Единственное, что я могу, – сделать то, что сделал бы он сам… А именно – обеспечить безопасность его сестры.

Глава 51

Феникс

Крики и вопли проникают в мои уши, когда я пою последнюю ноту Existentialism, и финальные такты затихают.

Точно демон, я впитываю энергию, не в силах насытиться. Ради этого я живу и дышу.

Вот почему я до сих пор жив.

Однако когда я смотрю за кулисы, мое хорошее настроение улетучивается.

Я надеялся, что Леннон, по крайней мере, будет здесь, чтобы застать конец, поскольку это моя любимая часть песни, и я знаю, что она полюбит ее так же сильно… Но ее нет.

Я пытаюсь убедить себя, что в этом нет ничего страшного, однако это ложь.

Потому как ее отсутствие служит лишним напоминанием о том, что когда тур завершится…

Наши отношения тоже.

Я поднимаю в воздух средний палец.

– Спокойной ночи, Чикаго. Безопасно доберитесь домой.

– Вышло чертовски круто, – говорит Сторм, когда мы уходим со сцены. – Ты видел, как они сходили с ума?

Да, черт возьми, видел. Как я и предсказывал.

– Запомните мои слова, ребята. – Мемфис обхватывает каждого из нас за плечи, притягивая в объятия. – Мы получим еще одну «Грэмми».

Джордж молча проходит мимо. Так даже лучше.

– Только если Вик согласится, чтобы мы включили ее в альбом, – напоминаю я.

– Поверь, этот ублюдок согласится, – ухмыляясь, заявляет Сторм. – Особенно после того, как ты сегодня всех поразил. – Он оглядывает необычайно тихое пространство. – Где Чендлер?

Его нигде нет… что странно. Думал, он будет ждать за кулисами, готовясь либо проклясть нас, либо похвалить.

Мемфис осматривается.

– Наверное, он в гримерке со Скай и Леннон. – Он насмешливо поглаживает меня по голове. – И мамочкой моего малыша.

За свои слова Мемфис получает удар кулаком в плечо.

– Если не хочешь лишиться руки, никогда больше не называй так мою младшую сестру.

Он поднимает руки вверх.

– Расслабься, чувак. Я же просто пошутил.

Не смешно.

К тому же я все еще чертовски зол, что он не рассказал мне о том, как Куинн пробралась в его гостиничный номер.

– Тебе, наверное, стоит сосредоточиться на настоящей мамочке твоего ребенка. – Я провожу рукой по подбородку. – Гвен, вероятно, уже на втором или третьем месяце?

Гвинет Барклай – самая претенциозная звезда реалити-шоу на всей этой чертовой планете, и именно таких я терпеть не могу.

Она из тех, кто заработал славу благодаря богатому дедушке и горячим сестрам. Сама же она талантами не блещет.

Даже в сексе… По словам Мемфиса. Их отношения не должны были выйти за рамки интрижки, но, видимо, у матери-природы другие планы. Более постоянные.

– Эта цыпочка чертовски хороша, – замечает Сторм. – Не могу винить его за то, что он несколько раз окунул в нее свой фитиль.

Я качаю головой.

– Окунул фитиль? Господи. Ты начинаешь говорить как бабуля.

Мемфис скрежещет зубами.

– Может, вы двое уже заткнетесь?

Ой, наш малыш расстроился, что мы обсуждаем его девушку. Он заслужил это после слов о моей сестре.

Сторм фыркает, когда мы сворачиваем за угол.

– Лучше пригласи меня на вечеринку по случаю рождения ребенка.

– Лучше пососи мои яйца, – отмахивается Мемфис.

Сторм ухмыляется.

– Только если с них будут капать соки Гве…

Стоит нам войти в гримерку, как Сторм замолкает, а я перестаю дышать.