Я начинаю отстраняться, но Феникс хватает мою руку и кладет ее обратно на член, проводя ею вверх и вниз.

У меня вырывается испуганный вздох, когда его свободная рука сжимает мое горло. Хватка не так сильна, чтобы задушить, но достаточно, чтобы затруднить дыхание.

Наклонив голову, Феникс втягивает носом мой аромат.

– Дрочи быстрее, – хрипит он, проводя губами вдоль моего горла. От его слов и вибрации мои соски твердеют.

Закрыв глаза, я ускоряю движения.

Глубокий мелодичный голос Феникса обволакивает меня, удерживая в заложниках:

– Ты такая милая и невинная. – Я собираюсь напомнить ему, что то, чем я сейчас занимаюсь, вовсе не мило и не невинно, но его зубы царапают мою шею. – Мысль о том, чтобы развратить тебя, чертовски сильно меня заводит.

Нас обоих.

Он втягивает мою кожу в рот с такой силой, что я знаю – останется след.

Я не только приветствую боль, но и жажду ее.

– Сильнее.

Его зубы сжимаются, пощипывая и кусая, и я хнычу, содрогаясь.

Феникс издает низкий стон и сжимает в кулаке основание своего члена, когда я веду ладонью к головке.

– Сейчас кончу. – Перехватив инициативу, он делает жесткий и быстрый рывок. – Хочешь немного?

Я жажду все, что он готов мне предложить.

Опустив голову, я обхватываю губами его головку и скольжу вниз так далеко, как только могу. Мгновение спустя грубый, рваный звук прорезает воздух, и мне в горло брызгает струя горячей жидкости. Я всасываю ее, не желая терять ни капли.

Феникс откидывается на водительское сиденье.

– Черт.

Он украл мою реплику. Может, Феникс и был тем, кто кончил, но по ощущениям именно я получила полное удовольствие.

Но тут меня посещает гнетущая мысль.

Что последует за этой ночью? Будет ли он вести себя так, словно меня не существует?

Покончит ли с нашей дружбой навсегда?

– Ты снова будешь меня игнорировать?

– Нет. – Склонив голову набок, чтобы посмотреть на меня, он закуривает сигарету. – Но я не завожу отношений, Леннон. – В его голосе появляется нотка сожаления. – И даже если бы хотел углубить нашу с тобой связь, я не могу этого сделать, потому что через одиннадцать дней мы со Стормом уезжаем в Лос-Анджелес. Надеемся завести там кое-какие знакомства и немного отдохнуть. – Феникс вздыхает. – Наверное, мне следовало сказать тебе об этом раньше, чем… Ну, ты понимаешь. Мне жаль.

Я понимаю. Хотя сейчас не могу удержаться от вопроса:

– Если бы не уезжал… то стал бы?

– Стал бы что?

– Углублять нашу связь? – Заметив, как по его лицу разливается волна беспокойства, быстро добавляю: – Просто для ясности, я не прошу тебя остаться. – Никогда бы не пожелала, чтобы он перестал стремиться к своей мечте из-за меня. – В конце лета я уезжаю в Дартмут, так что тоже не ищу отношений. – Я пожимаю плечами. – Просто хочу знать.

Смогла бы такая девушка, как я, заполучить парня.

Он так долго не отвечает, что я уже собираюсь сказать ему забыть об этом… Но потом слышу:

– Возможно, – шепчет Феникс.

Мое сердце болезненно сжимается. Вот она, сладостная горечь.

Но так быть не должно. Мы не можем встречаться, но это не значит, что не можем поддерживать контакт и дружить. Я бы навещала его в Лос-Анджелесе на каникулах и уверена, что они со Стормом иногда будут возвращаться к бабуле. К тому же он еще не уехал. Конечно, у нас не так много вариантов, но немного времени еще есть. Это лучше, чем ничего.

– У нас еще есть одиннадцать дней.

– Ага. – Феникс выбрасывает сигарету в окно. – Но три из них будут посвящены репетициям перед выступлением в «Вуду».

Верно.

– Если вы со Стормом не против, я бы хотела присутствовать.

– Я не против. Хотя через какое-то время тебе, наверное, наскучит.

Ни за что на свете.

– Мне никогда не бывает скучно, когда я слушаю твое пение и смотрю, как ты выступаешь. – Я выглядываю в окно как раз в тот момент, когда в моем доме загорается свет. Не сомневаюсь, что отец до сих пор ждет меня. – Наверное, мне пора идти.

Что-то мне подсказывает, что у папы возникнет много вопросов относительно моего нынешнего гардероба.

Я уже собираюсь забрать свои вещи и уйти, но тут меня осеняет.

– Почему ты всегда паркуешься здесь, а не на подъездной дорожке?

– Потому что у вас есть камеры наблюдения. – Он ухмыляется. – Однако ни одна из них не направлена сюда.

Хм. Спасибо за информацию.

Я подхватываю с пола сумочку.

– Увидимся завтра.

Поддавшись импульсу, я наклоняюсь… и тут же замираю.

Как это работает? Мы друзья, но то, что мы только что сделали, выходит за рамки дружбы.

Следует ли мне обнять его? Пожать руку? Или просто сказать «к черту» и поцеловать?

Словно прочитав мои мысли, Феникс произносит:

– Никогда не целую тех, с кем сплю. – На языке вертится мысль напомнить ему, что мы уже целовались, но тут он добавляет: – Это все усложняет. Заставляет думать, что между нами происходит нечто большее.

Не могу с этим поспорить.

– Никаких поцелуев. Поняла.

Я тянусь к дверной ручке, и в тот же миг Феникс тянется и удерживает мой подбородок.

У меня перехватывает дыхание, когда он приближается.

Он целует меня без языка, лишь мягко прижимает свои губы к моим, прежде чем отстраниться.

– Я напишу тебе завтра.

– Хорошо.

Прикусывая щеку изнутри, дабы сдержать улыбку, я бегу через улицу, а затем вверх по подъездной дорожке.

Я надеялась, что мой отец лег спать, но, зайдя внутрь, вижу, что он сидит на диване. И пьет кофе.

Другими словами, целенаправленно меня поджидает.

– Серьезно, пап? – Я закатываю глаза. – Я уже не ребенок.

– Для меня ты ребенок, – возражает он. – И однажды, когда у тебя появятся свои дети, ты поймешь страх, возникающий в тот момент, когда твой подросток идет на вечеринку, где может произойти что-то плохое… – Широко распахнув глаза, он оглядывает меня с головы до ног. – Что случилось с твоей одеждой?

Быстро прикинув возможные варианты, я объясняю:

– У нас на вечеринке завязалась грандиозная битва водяными шариками. – Я пожимаю плечами. – Мое платье промокло, поэтому девушка, в чьем доме проводилась вечеринка, дала мне футболку и предложила постирать платье.

Отец приподнимает темную бровь.

– Она не могла дать тебе еще и штаны?

– Она… намного меньше меня.

Кажется, он мне верит.

– Если худшей частью вечеринки стала битва водяными шариками, то мне, наверное, стоит считать это благословением. – Папа целует меня в щеку. – Уже почти три. Пойду спать.

Я собираюсь последовать за ним, но мой телефон вибрирует от входящего сообщения.

Феникс: Завтра.

Ухмыляясь, я набираю ответ.

Леннон: Спасибо, что не проигнорировал меня на этот раз, приятель.

Я смотрю, как на экране появляются и исчезают точки, пока поднимаюсь по лестнице и иду в свою спальню.

Феникс: Спасибо за минет, дружище.